Содружество кольца - Страница 161

161

Утренняя заря охватила пожаром полнеба. На востоке над самой землей полосами дыма лежали тяжелые черные тучи, подсвеченные тускло-багровым пламенем солнца. Потом солнце поднялось в чистое небо и позолотило верхушку Тол Брандира. Фродо с удивлением смотрел на высоченный каменный остров за протокой, отвесной стеной поднявшийся из воды. Там, где стена переходила в крутые ступени, на большой высоте друг над другом росли редкие деревья, словно взбирались вверх, а недоступный каменный шпиль на самом верху был совершенно гладким и бесплодным. Вокруг него кружилось множество птиц.

После завтрака Арагорн собрал Отряд.

— Вот и пришел день, — сказал он, — когда больше нельзя откладывать выбор пути. Мы долго шли вместе — пора решать дальнейшую судьбу Отряда. Пойдем ли мы к западу с Боромиром воевать за Гондор, или на восток — навстречу страху и Тьме, или разойдемся, и каждый выберет свой путь? Что бы мы ни решили, это надо делать немедленно.

Они долго молчали, никто не двигался.

— Ну что ж, Фродо, — произнес, наконец, Арагорн. — По-видимому, это бремя ляжет на тебя. Совет назначил тебя Носителем Кольца, и свой путь ты должен выбрать сам. В этом деле я не имею права давать тебе советы. Я не Гэндальф, и хотя старался заменить его, — увы! — не знаю, каковы были его дальнейшие планы, если они вообще были. Наиболее вероятно, что сейчас он бы тоже предоставил выбор тебе, это твой долг и твоя судьба.

Фродо ответил не сразу, и заговорил медленно:

— Я знаю, что время не ждет, но не могу сделать выбор. Ноша слишком тяжела. Дай мне еще час, и тогда я скажу. Мне надо побыть одному.

Арагорн посмотрел на него с сочувствием.

— Хорошо, Фродо сын Дрого, — сказал он. — Я даю тебе час, побудь один. Мы пока останемся здесь.

Фродо немного помедлил, опустив голову. Сэм, наблюдавший за хозяином с большой тревогой, покачал головой и пробормотал:

— Все тут ясно, как белый день, только Сэму Гэмджи в такие дела нечего соваться!

Наконец, Фродо встал и ушел, а Сэм заметил, что все нарочно отвернулись, чтобы не встречаться с Хозяином взглядом, и только Боромир пристально смотрел ему вслед, пока хоббит не скрылся за деревьями, росшими у подножия Амон Хена.

Сначала Фродо бродил по лесу без всякой цели, потом вдруг заметил, что ноги несут его к горе. Он оказался на давно заброшенной тропе. На крутых участках были каменные ступени, но они стерлись и во многих местах раскололись, сквозь них даже деревья проросли. Некоторое время Фродо шел по траве вверх, не отдавая себе отчета, куда идет, пока не оказался на заросшей травой площадке с рябинами по краям. В середине площадки лежал большой плоский валун. У восточного края рябины расступались, и площадку заливал свет утреннего солнца. Фродо остановился и посмотрел на Реку, которая текла далеко внизу, на неприступный остров Тол Брандир и птиц, носящихся между ним и островом.

Хоббит сел на камень и подпер подбородок ладонями. Он продолжал смотреть на восток, но почти ничего не видел. А перед его внутренним взором одно за другим являлись события, происходившие после ухода Бильбо из Хоббитшира, и он пытался вспомнить все, что говорил Гэндальф. Время шло, а решение не приходило…

Вдруг он очнулся от мыслей, почувствовав неприязненный взгляд в спину. Чувство было для хоббита новым и странным. Рядом чужой. Фродо вскочил и, оглянувшись, с изумлением увидел Боромира. Гондорец улыбался, улыбка была доброй.

— Я за тебя боялся, Фродо, — сказал он, подходя. — Если Арагорн прав, что орки близко, то одному в лес уходить опасно, а тебе особенно: от тебя так много зависит. У меня на сердце тоже тяжело. Можно мне побыть с тобой, раз уж мы встретились? Поговорим, мне станет спокойнее. Когда нас слишком много, любая речь рождает спор. Вдвоем мы можем прийти к мудрому решению.

— Ты очень добр, Боромир, — ответил Фродо. — Но мне, наверное, ничьи слова не помогут. Потому что я знаю, что мне делать, — и боюсь, Боромир. Мне страшно.

Боромир стоял молча. Грохотал Рэрос, в ветвях шумел ветер. Фродо вдруг задрожал. Боромир подошел к нему ближе и сел рядом.

— Ты уверен, что твои мучения не напрасны? — спросил он. — Я хочу тебе помочь. В таком трудном деле нужна помощь. Не отвергай моего совета, Фродо!

— Я, кажется, угадал твой совет, Боромир, — сказал Фродо. — Он вроде бы мудрый, но сердце меня предупреждает….

— Предупреждает? О чем? — резко спросил Боромир.

— О том, что нельзя задерживаться. О том, что самый легкий путь — не самый правильный. О том, что я не могу бросить свою ношу. И еще… — ладно, скажу все! — о том, что нельзя слепо верить в силу и надежность людей.

— Но эта сила долго охраняла тебя и твою маленькую страну издали, а ты об этом даже не знал!

— Я не сомневаюсь, что твой народ храбр. Но мир меняется. Стены Минас Тирита, наверное, крепки, но они могут не выдержать. Что будет, если они падут?

— Мы погибнем в бою героями. Но пока еще есть надежда, что они выстоят!

— Нет такой надежды, пока Кольцо не уничтожено, — сказал Фродо.

— А! Кольцо! — воскликнул Боромир, и глаза его загорелись. — Кольцо. Не странно ли, что мы столько мучаемся и боимся и сомневаемся из-за пустяка? Из-за маленького колечка? А я его даже рассмотреть не успел в Доме Элронда. Можно еще раз взглянуть?

Фродо поднял голову и вдруг почувствовал холод в сердце. Глаза Боромира странно сверкнули, хотя лицо оставалось добрым и дружелюбным.

— Лучше его не вынимать, — ответил хоббит.

— Как хочешь, — сказал Боромир. — Обойдусь. Но говорить о нем можно? Ты, по-видимому, думаешь только о его страшной силе в руках Врага: об использовании его во зло, а не на благо. Говоришь, мир меняется. Минас Тирит падет, если Кольцо не уничтожить. Но почему? Конечно, если Кольцом завладеет Враг, так случится. А если оно будет у нас, почему тогда?

161