Содружество кольца - Страница 69

— Мне письмо от Гэндальфа! — закричал Фродо.

— А, так вы, значит, Торбинс? — сказал Медовар.

— Ну да, — сказал Фродо. — И чем скорее вы мне отдадите письмо и объясните, почему не послали, тем лучше для вас. Это вы и хотели мне сказать? Долго объяснялись, однако.

Бедняга Медовар совсем расстроился.

— Вы правы, господин гость, — сказал он. — Примите мои извинения. Я ужасно боюсь. Если из этого вышли неприятности, что скажет Гэндальф? Но я не нарочно. Я его отложил в надежное место, на следующий день поспрашивал — никто в Хоббитшир идти не собирался; из своих людей я сразу послать никого не мог. А потом одни хлопоты другие захлестывают, вылетело оно у меня из головы. Я же человек занятой. Я все сделаю, что смогу, если смогу теперь положение исправить, только скажите, помогу вам всем, что в моих силах! Я это тоже Гэндальфу обещал, независимо от письма. «Батти, — сказал он мне, — этот мой друг из Хоббитшира может скоро сюда прийти, и не один. Назовется Накручинсом. Имей в виду! И вопросов не задавай. Если меня с ним не будет, а у него будут неприятности и понадобится помощь, окажи любую, сделай все, что можешь, а я тебя отблагодарю», — сказал он. Вот теперь вы пришли, и неприятности, похоже, рядом.

— Что вы имеете в виду? — спросил Фродо.

— Этих Черных, — сказал трактирщик, понизив голос. — Они ищут Торбинса, и будь я хоббитом, если у них хорошие намерения! Появились в понедельник, все собаки выли и гуси переполошились. Жутко, я вам скажу. Ноб ко мне прибежал, волосы дыбом, сказал, что два черных человека у двери спрашивали хоббита по имени Торбинс. Я этих черных послал подальше и дверью хлопнул, но они всю дорогу до Кривки всех спрашивали. И вот тоже Следопыт, Бродяжник, расспрашивал. Рвался к вам еще до ужина, отдыхать мешал.

— Еще как! — вдруг произнес Бродяжник, выходя на свет. — Я избавил бы их от большой неприятности, если бы ты меня пустил, Баттерс.

Трактирщик подпрыгнул от удивления.

— Ты! — воскликнул он. — Вечно возникаешь ниоткуда! Теперь-то чего тебе надо?

— Теперь с моего разрешения, — сказал Фродо. — Пришел предложить помощь.

— Ну, вам, наверное, виднее, — сказал господин Медовар, с подозрением оглядываясь на Бродяжника. — Но если бы я был в вашем положении, я бы не стал связываться с каким-то Следопытом.

— А с кем бы ты стал связываться? — спросил Бродяжник. — Жирный кабатчик, свое-то имя помнящий лишь потому, что на него целый день орут. Им нельзя навсегда остаться в «Пони» и домой нельзя. Перед ними дальняя дорога. Ты что, пойдешь с ними и отгонишь Черных?

— Я? Из Пригорья? Ни за какие деньги! — сказал господин Медовар, испугавшись по-настоящему. — Но почему вам нельзя остаться здесь и тихо переждать, господин Накручинс? И вообще, все это так подозрительно. Что надо этим Черным, и откуда они, хотел бы я знать?

— Сожалею, но не все могу объяснить, — ответил Фродо. — Я устал, и мне очень неспокойно, а это длинная история. Если вы намерены мне помочь, должен вас предупредить, что пока я нахожусь в вашем доме, вы тоже в опасности. А Черные Всадники… Я не уверен, но боюсь, что они из…

— Они из Мордора, — глухо сказал Бродяжник. — Из Мордора, Баттерс, понял?

— Ой, спасите! — бледнея от страха, воскликнул господин Медовар. Очевидно, он это название знал. — За всю мою жизнь в Пригорье не приходили худшие вести!

— Да, это так, — сказал Фродо. — Вы все еще согласны мне помогать?

— Разумеется, — сказал Медовар. — Охотнее, чем раньше. Хотя не знаю, что такой, как я, сможет сделать против… против…

— Против Тени с Востока, — тихо докончил Бродяжник. — Немного, Медовар, но каждая малость пригодится. Ты можешь оставить у себя на ночь господина Накручинса и забыть фамилию Торбинс до тех пор, пока он не окажется далеко отсюда.

— Это я сделаю, — сказал Медовар. — Но боюсь, что они без моей помощи все узнают. Как обидно, что господин Торбинс сегодня вечером привлек к себе внимание, если не сказать больше! Как господин Бильбо из Хоббитшира уходил, мы здесь, в Пригорье, не вчера услышали… Даже Ноб-тугодум кой о чем догадался; а у нас есть такие, которые соображают быстрее.

— Осталось надеяться, что Всадники не сразу вернутся, — сказал Фродо.

— Надо надеяться, конечно, — сказал Медовар. — Но призраки они или нет, так просто в «Пони» они не прорвутся. До утра не беспокойтесь. Ноб никому ничего не скажет. Пока я держусь на ногах, ни один Черный в мои двери не пройдет. Я со своими людьми сегодня покараулю. А вы лучше поспите, если сможете.

— В любом случае, нас надо будить на рассвете, — сказал Фродо. — Мы уйдем пораньше. Завтрак, пожалуйста, в полседьмого.

— Хорошо! Сам распоряжусь и прослежу, — сказал трактирщик. — Спокойной ночи, господин Торбинс, — ой, надо говорить Накручинс! Спокойной ночи… а — да что же это? Где господин Брендибак?

— Не знаю, — вдруг заволновался Фродо. Они совсем забыли про Мерри, и было уже поздно. — Кажется, вышел погулять. Он говорил что-то про свежий воздух.

— Да за вами в оба смотреть надо! Вы словно на пикник пошли, — сказал Медовар. — Пойду проверю, чтобы все двери были заперты, и распоряжусь, чтобы вашего друга пустили в дом, когда он вернется. Нет, лучше Ноба пошлю его поискать. Всем спокойной ночи!

Наконец господин Медовар ушел, напоследок с сомнением взглянув на Бродяжника и покачав головой. Удаляющийся звук его шагов затих в коридоре.

— Ну? — сказал Бродяжник. — Ты собираешься распечатывать письмо?

Фродо внимательно осмотрел печать и вскрыл конверт. Письмо, похоже, было действительно от Гэндальфа. Внутри уверенным и изящным почерком мага было написано: